Об отношении к программе «12 шагов»

Епископ Каменский и Камышловский Мефодий, руководитель Координационного центра по противодействию наркомании Синодального отдела по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви, рассказал об отношении к программе «12 шагов».

Остались ли в прошлом горячие споры относительно программы «12 шагов», групп «Анонимные Наркоманы» (АН), Миннесотской модели реабилитации? Насколько целесообразно использование программы «12 шагов» церковными организациями, в какой степени возможно ее сближение с православной традицией, можно ли выстроить конструктивное взаимодействие приходов с группами АН, существует ли запрос на такое взаимодействие?

Споры по данным вопросам, начавшиеся в 90-х годах прошлого столетия, стали менее яростными не потому, что основными оппонентами были найдены удовлетворившие всех ответы. Просто во время перехода антинаркотической деятельности Церкви с этапа отдельных инициатив на общецерковный уровень было признано за лучшее отложить рассмотрение этой проблематики на будущее. Такой стратегии с момента своего основания придерживался Координационный центр по противодействию наркомании Синодального отдела по благотворительности. В задачи Центра входит координация на общецерковном уровне антинаркотической деятельности церковных организаций, сбор и анализ информации, разработка методических и концептуальных документов по реабилитационной деятельности Церкви, проведение обучающих семинаров, организация конференций, координация взаимодействия церковных реабилитационных структур с государственными и общественными организациями. Полнота возложенных на Синодальный отдел обязанностей и полномочий позволяла Координационному центру «заморозить» тему, которой если и касались на мероприятиях общецерковного уровня, то делали это дозированно и крайне аккуратно.

Пришло время обсуждения вопроса об отношении к программе «12 шагов» во всей полноте. Почему не раньше, а именно сейчас? Потому что становление собственной опирающейся на антропологию и аскетические традиции православия методики церковной реабилитации наркозависимых становится реальностью и в качественном, и в количественном отношении. Потому что стоит задача объединить все находящиеся в России под эгидой Церкви реабилитационные структуры в единую сеть помощи наркозависимым, что требует качественно нового уровня единомыслия по основным вопросам работы с наркозависимыми, в том числе по реабилитационным методикам.

Чтобы изначально снизить градус предстоящей полемики, не дать возобладать эмоциям над разумом, следует сказать, что целью инициируемых обсуждений является не нападение на программу «12 шагов» и не изгнание ее приверженцев из церковной ограды, а защита собственной методики, все еще находящейся на начальной стадии своего развития. Предшествующее время показало, что слова служителей Церкви: «Мы намерены на своей территории развивать в качестве приоритетной свою собственную методику реабилитации», — воспринимаются адептами программы «12 шагов» как объявление православными гонений на них. Почти всегда конструктивный разговор предваряют обида и агрессия, и спокойного обсуждения не получается. Возникает недоумение: неужели приверженцы американской по происхождению программы убеждены в своем праве доминировать в вопросах реабилитации и на церковной территории, а развитие церковной методики реабилитации воспринимают как угрозу?

Приступая к обсуждению темы, разобьём ее на два блока: 1) почему нас не удовлетворяет программа «12 шагов»и почему мы видим ее несовместимость с православной традицией; 2) каким требованиям должны удовлетворять православные группы поддержки наркозависимых, альтернативные группам «Анонимных Наркоманов».

Программа «12 шагов»(далее — Программа) действительно является эффективным инструментом в реабилитации алко- и наркозависимых, с этим согласились непредвзятые наблюдатели во всем мире (понятно, что различные группы более или менее успешно применяют ее). Данная программа родилась в религиозной протестантской среде, имела христианское вдохновение, но, предоставляя возможность участия в группах далеким от веры страждущим, в том числе имеющим предубеждения против религиозной жизни, говорила о Христе прикровенно. Цель создателей заключалась в выведении зависимых от психоактивных веществ (алкоголя) в устойчивую ремиссию, а не в приведении последователей к Христу. Когда основатели Программы вместо конкретного Бога стали говорить о некой Высшей силе, помощь которой необходима для преодоления зависимости, они полагали, что по мере участия в Программе адепты все равно рано или поздно увидят в Высшей силе Христа и Программа будет не только решать проблему зависимости, но станет этапом на пути приближения к Спасителю. В реальности Программа, оставаясь духовно ориентированной, в целом далеко ушла от Христа. На родине программы «12 шагов» – в Соединенных Штатах Америки – реабилитационные сообщества, ее практикующие, лишаются финансовой поддержки государственных фондов, если признают Христа Высшей силой.

В России некоторая часть алко- и наркозависимых людей, достигших трезвости с помощью данного инструмента, вместе с посещением групп также воцерковлялась с большим или меньшим успехом. Есть чада Церкви, в том числе некоторые священники, которые, не сумев преодолеть свою зависимость с помощью церковных Таинств и аскезы, добились искомого успеха, получив дополнительную поддержку в занятиях по программе «12 шагов». Участие в группах АН и работа по Программе не оторвали большинство из них от церковной жизни. Надо признать, что были и отошедшие: по большей части те люди, кто первоначально прибился к Церкви единственно с целью освободиться от зависимости, а также сделавшие неверный вывод о бессилии Церкви, поскольку конкретно они не смогли получить свободы от пагубной страсти в рамках православной традиции. Сразу следует заметить, что частный опыт их победы над зависимостью, если судить об этом непредвзято, характеризует не реабилитационный потенциал Церкви и программы «12 шагов», а личную историю выздоровления этих людей.

Последователи программы «12 шагов» впадают в крайность, когда утверждают, что только данная Программа является эффективным инструментом поддержки и реабилитации зависимых людей, что в мире и у Церкви нет столь же эффективных средств в деле реабилитации. Невозможно с этим согласиться. Просто потому, что в настоящее время немало реабилитационных методик, не связанных с 12-шаговой программой, показывают хорошие результаты. Программа «12 шагов» и включающая ее Миннесотская модель реабилитации доминируют в Соединенных Штатах, но в Европе не меньшее распространение имеют центры, работающие по методике Терапевтического Сообщества. Эти европейские центры показывают столь же успешные результаты помощи наркозависимым. Также и у Русской Православной Церкви есть собственный успешный опыт реабилитации наркозависимых на основе органично присущих ей инструментов работы с людьми.

Ссылаясь на прикладной, а не вероучительный характер программы»12 шагов», ее адепты утверждают, что изначально стоящее за ней мировоззрение, хотя и не конгениальное православному церковному, но все же христианское, не является существенным препятствием к воцерковлению человека. Более того, многие из них настаивают, что программа «12 шагов» при незначительной коррекции становится самой что ни на есть церковной программой, что нет нужды изобретать что-то иное, а следует именно ее адаптировать и использовать в православных центрах, опекать и брать на свой баланс группы Анонимных Наркоманов. Можно согласиться с тем, что программу «12 шагов» удается несколько адаптировать к православию (что и делают некоторые ее приверженцы из членов Церкви), но сделать ее в полном смысле церковной невозможно. Рожденная в лоне протестантской традиции, она в основаниях своих этой традиции соответствует, не может изменить своей изначальной природе. Постараемся это пояснить.

Прежде всего, сразу будем говорить о лучшем с церковной точки зрения варианте, когда упоминаемой в 3-м шаге Высшей силой, помогающей преодолеть зависимость, является Бог Святая Троица, либо второе лицо Святой Троицы ­– Спаситель мира Иисус Христос. В случае произвольной и неопределенной высшей силы все становится на порядок хуже. Православные традиционно очень тщательно следят за размежеванием с католицизмом и протестантизмом, прекрасно понимая, что, веруя в одного и того же Бога, мы остаемся в мире различными сообществами: по-разному относимся к Священному Преданию, привержены различным аскетическим традициям, у нас несовместимые практики богослужения и характер богопочитания. Даже миссию в мире предпочитаем вести раздельно. Поэтому утверждение, что Высшей силой, согласно 3-му шагу, является почитаемый православной Церковью Бог, делает программу «12 шагов» несколько более приемлемой, но отнюдь ни в коей мере не делает ее православной.

Рожденная в протестантизме, программа «12 шагов» во всей полноте протестантскою и осталась. «Мы приняли решение препоручить нашу волю и наши жизни заботе Бога, как мы его понимали». Отметим снова, пусть Бог – это Христос, что наиболее приемлемо. Возможна также редакция не «как мы Его понимали», а «насколько мы Его понимали». Суть не меняется. Здесь свидетельствуется отрицание Священного Предания, свойственное всему протестантизму. Каждая протестантская группа рождает и придерживается какое-то время своего собственного понимания Священного Писания и вещей божественных, пока от нее в свою очередь не отойдет очередная группа с собственным обновленным богословием. Более того, группы АН возвели данный принцип в квадрат, поскольку со своим собственным богословием (в худшем случае — богом) позволено жить каждому члену группы. Православие же неотступно держится того понимания Бога и всего священного, которое заповедует Святая Церковь, которое исповедовали и защищали Святые Отцы Церкви.

Еще раз о «понимании» с другой стороны. Православие не стремится достичь недостижимой в этом веке меры знания непостижимого Бога, обещанной будущему веку: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:3). Православный священник в литургийной молитве обращается на Ты к Богу: «Ты бо еси Бог неизреченен, недоведом, невидим, непостижим …», и это исповедуемое незнание Бога ни в коей мере не препятствует предстоянию пред Ним и служению Ему. Православные находятся на службе живому Богу Авраама, Исаака и Иакова, Богу Отцов, как поется в первом тропаре покаянного канона святого Андрея Критского: «Помощник и покровитель, бысть мне во спасение, сей мой Бог и прославлю Его, Бог отца моего, и вознесу Его, славно бопрославися». Любовь предшествует пониманию, и православные служат конкретной личности – распятому за нас Иисусу Христу, которого полюбили. Достоевский пишет к Фонвизиной: «Если б кто доказал мне, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели со истиной». Возможное для человека понимание «плетется в хвосте», последует, а не предшествует выбору, как в «религии профессоров» – протестантизме. Большинство из того, что протестанты не понимают, они просто отбросили за ненадобностью. И программа «12 шагов» вполне соответствует этой традиции.

В православии и богословие, и неразрывно связанная с ним аскетика (практика жизни) исходят от Бога и нисходят к человеку. Подвижники учат, что само стремление спастись должно опираться не на наши желание и произволение, а на волю Бога, «который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим. 2:4). Подвизаясь о спасении, православные исполняют волю Божию о себе: в воле Божией, а не в своей собственной, источник их делания. Все шаги Программы начинаются с «мы», исходят от человека, что в корне противоречит православной традиции. В программе «12 шагов», как в целом в протестантизме, слишком много человеческого.

В достаточно известной книге последователя и апологета программы «12 шагов»встречается такое вероучительное положение: «Парадоксальным образом… стали расцветать духовные принципы Анонимных Сообществ, где мерой всех вещей, опорой выздоровления и надеждой был назван вовсе не человек, а Бог, Каким каждый из нас понимает Его». Мерой всех вещей, согласно православному вероучению, является Господь Иисус Христос, воплотившийся Сын Божий, совершенно конкретный исторический персонаж, родившийся от Девы Богородицы в Вифлееме немногим более 2 тысяч лет назад. Совсем не некий Бог, тем более не понимание некоего Бога каждым из нас, не наши фантазии о некоем Боге, в том числе не мысли об Иисусе Христе, а Он Сам. Может ли претендовать на статус меры всех вещей «богословие», сложившееся в сознании некоторого прекратившего наркотизацию человека? Согласно православному учению, мировоззрение никакого человека мерой всех вещей быть не может.

Все-таки предыдущий пример — это частный случай отношения и понимания программы «12 шагов» одним из ее последователей, а не сама Программа. Но обратим внимание на 4-й шаг: «Мы глубоко и бесстрашно исследовали себя с нравственной точки зрения». О какой нравственности идет речь? Общечеловеческой? Но таковая существует только в речах политиков. Нет даже общехристианской нравственности: например, для православных недопустимы однополые браки, а значительная часть протестантских групп их уже давно практикует. Так что, если даже высшей силой в Программе признается Иисус Христос, нравственным мерилом для себя является сам наркозависимый, его личное понимание добра и зла, как-то увязанное с его личным пониманием Бога. Когда нравственные лекала, по которым человек судит себя, он сам же для себя по сути и определяет, о каких глубине и бесстрашии можно говорить? Бесстрашии услышать нравственное суждение группы АН? В нашей стране в период доминирования коммунистической идеологии утверждалось, что «партия — ум, честь и совесть нашей эпохи». Какие деяния можно оправдать, когда некоторая группа людей (партия) определяет, что есть честь и совесть, свидетельствует история России прошлого столетия. Но что говорит апостол Павел? «Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе. Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь» (1 Кор. 4:3-4). Только Господь и Его заповеди, хранимые неповреждёнными Святым Преданием, определяют для православных критерии нравственности, но никак не групповое или индивидуальное сознание. Последнее в значительной мере свойственно протестантизму: для подтверждения можно опять же вспомнить отношение к однополым бракам.

Как управляются общины православной Церкви и как управляются группы Анонимных Наркоманов? В православии власть управления, равно как власть учения и священнодействия, исходит от Бога, является теократической и сакральной по своему характеру. Во вверенных им епархиях епископы обладают полнотой исполнительной, законодательной и судебной власти, все происходит по их благословению. Полноту власти епископы получили по непрерывному преемству от апостолов, которым власть была дана непосредственно Иисусом Христом. В управлении каноническими подразделениями епархии епископы частично делегируют свою власть клирикам и другим служителям Церкви. Но «пресвитеры и диаконы, без воли епископа, ничего да не совершают» (Ап. 30). Все решения приходских общин вступают в силу только после утверждения их епископом. Власть же в группах АН принадлежит самой группе и только ей. Согласно 12-ти традициям, группы АН являются полностью автономными, никому не подчиняются, максимумом допустимой зависимости является координация своей деятельности в некоторых вопросах с другими группами АН.  В группе выделяются лидеры и группой определяются ответственные за некоторые организационные вопросы, но, согласно 2-й традиции, «наши лидеры – это люди, которым мы доверяем и наши добрые друзья, они нами не управляют». Не единичны случаи, когда лидер, обычно инициатор создания группы АН, узурпирует власть в группе, но искажения оставим без внимания, группы эти уклонения в целом преодолевают. Так что, согласно традициям, в управлении группами наблюдается устойчивое балансирование между анархией и демократией. Можно согласиться с тем, что со своим подходом к власти и управлению самоорганизующиеся на основании 12-ти традиций группы как-то соответствуют некоторым течениям протестантизма, но с православием они никоим образом не сочетаются. Нельзя выдавать деятельность групп Анонимных Наркоманов на территории прихода за антинаркотическую деятельность приходской общины, чем нередко грешат настоятели, приписывая себе чужие труды и заслуги. Необходимо сознавать, что группа Анонимных Наркоманов на приходе в прямом смысле является инородным телом.

Трезвость сама по себе не имеет особой ценности: важно, что человек делает, чему служит, будучи трезвым. Но в группах Анонимных Наркоманов мы сталкиваемся с культом трезвости. Трезвость отмечается особыми знаками, высчитывается, трезвость празднуется. В православии не отдаются подобные почести посту, который также является аскетическим инструментом к стяжанию добродетелей. Православные не носят и не хранят никаких значков, указывающих на количество исполненных ими постов, не выставляют на вид строгость своих постных подвигов, напротив, исполняя заповедь, историю и степень своего воздержания хранят в тайне. В целом, не в традиции православия говорить о своих молитвенных достижениях и добрых делах, распространяться о своей аскезе, описывать свою духовную биографию – все это чуждо духу православия. Протестанты, как и порожденное ими движение анонимных, придерживаются противоположной традиции.

Неприемлемым для православной антропологии и аскетической традиции является то, как участники группы перед началом каждого своего выступления представляют себя, например: «Здравствуйте, я Николай, и я наркоман». Это прямое нарушение заповеди «не судить». Авва Дорофей в шестом поучении пишет: «Осуждать — значит сказать: такой-то лгун, гневлив, блудник. Вот сей осудил самое расположение души его, произнёс приговор о всей его жизни, говоря, что он таков-то, и осудил его, как такого — а это тяжкий грех». Наркомания, согласно разуму Церкви, и грех, и болезнь. Отождествив себя с грехом и болезнью, произнося приговор всей своей жизни, созданная по образу Божию личность совершает судьбоносную ошибку. «То, что является для нас самым дорогим в человеке, то, что делает его «им самим» — неопределимо, потому что в его природе нет ничего такого, что относилось бы собственно к личности, всегда единственной, несравнимой и «бесподобной». Человек, определяемый своей природой, действующей в силу своих природных свойств, в силу своего «характера» — наименее «личен»» (В. Лосский. «Очерк мистического богословия»). Утверждая, свидетельствуя о себе:«Я наркоман»,человек определяет себя уже не чертами характера, а болезнью: «Здравствуйте, я болезнь». В православной традиции подобное звучит дико, и мы никогда и ни перед кем не представляемся: «Здравствуйте, я блудник», или «Я жмот», «Я хвастун». Между тем, в Программе эта практика приговора самому себе имеет огромное значение, она органично привязана и к культу трезвости, и к культу самого сообщества. Наличие этого последнего культа у некоторой части сообщества Анонимных Наркоманов предсказуемо вызовет возражение с их стороны.

Но замечено, что принадлежность к группе анонимных зачастую становится предметом личной и коллективной гордости. Врачуется во время воцерковления этот «побочный эффект» с большим трудом, поскольку не только на обычных прихожан, но и на священников члены сообщества смотрят несколько снисходительно- как на людей, не умеющих «проработать» свои проблемы. Они настроены не столько учиться в Церкви, сколько учить. Высказывают также пожелания обогатить, восполнить практику церковной жизни элементами Программы. Достаточно распространённым среди Анонимных Наркоманов является убеждение, что без участия в группах освободиться от зависимости и устоять в трезвости почти невозможно. Неправильно понятое утверждение Священного Писания: «Сам искушен быв, может и искушаемым помощи» (Евр.2, 18) привело значительную часть членов сообщества к мысли, что помощь выздоравливающего наркозависимого другому страждущему имеет особую несравненную ценность и силу. Впоследствии из этих рассуждений родилось убеждение, что только бывшие наркоманы могут по настоящему понять другого наркомана, и им дано некое недоступное для иных сокровенное знание проблемы. Иными словами, впадение в грех открывает дверь к сокровенному знанию, сокровенной мудрости для посвященных. Нетрудно видеть, что данное учение является гносеологией от Сатаны: именно эту лесть змей нашептывал Еве, побуждая вкусить от древа познания Добра и Зла. «Сам искушен быв, может и искушаемым помощи» относится к подвижникам, которые преодолели искушения от плоти, мира и Диавола, устояли от падения в грех, всецело освоили науку побеждать в духовных бранях. Такой подвижник может более помочь, нежели мучительно выбирающийся из-под власти зависимости собрат по несчастию. Совершенно аналогично учиться, как строить семейную жизнь, надо не у того, кто восемь раз был женат, а у того, кто сохранил верность своей единственной супруге несмотря на все испытания и искушения жизни.

Резюмируя все сказанное, можно сделать вывод, что программа «12 шагов» не срастается и не может срастись с православной традицией. Допуская участие своих страдающих от зависимости прихожан в группах, работающих по программе «12 шагов», Церковь должна сделать приоритетом развитие своей, в собственном смысле церковной, системы реабилитации, первые успешные опыты которой уже имеются. В разных регионах появились полноценные православные группы поддержки, не практикующие программу «12 шагов». Функционирование при приходах и монастырях групп Анонимных Наркоманов или реабилитационных центров, работающих в рамках Миннесотской модели, не должно стать поводом к приостановке деятельности по становлению собственной системы церковной реабилитации, не должно ее отменить. Да и зачем держаться за чужое, если подрастает свое?